Бывший тренер сборной России Игорь ЗАХАРКИН дал интервью корреспонденту «СЭ».
МНЕ НРАВИТСЯ, ЧТО ДЕЛАЮТ РОТЕНБЕРГ С ТОЧИЦКИМ В СКА
— Есть ли предложения из клубов КХЛ?
— Да, есть. Но я считаю, что у меня сейчас такой этап развития карьеры, когда хорошо бы осмыслить все, что произошло за последнее время. Потому что есть мысли, как улучшить индивидуальную подготовку хоккеистов. Есть мысли о том, что вообще происходит в российском хоккее. В том числе — по административным вопросам. Есть в связи с этим определенная неудовлетворенность.
— То есть до конца сезона вас нигде не ждать?
— До конца этого сезона я буду работать в хоккейной академии «Ак Барса».
— Есть мнение, что вам нельзя давать на откуп менеджерские функции. Вы с этим согласны?
— Вы правильно задаете вопрос. Когда я говорил об административных вопросах в российском хоккее, я как раз это и имел в виду. Позиция генерального менеджера очень важная, но очень специфическая. В структуре управления клубом очень важна команда. Для того, чтобы достичь успеха, нужна команда единомышленников. В российском хоккее не так и много генеральных менеджеров, которые правильно понимают свою позицию и способствуют развитию клуба.
Тем, что есть, это дает дивиденды в виде высоких мест и завоеванных Кубков Гагарина. Но таких людей, к сожалению, мало. У нас на позиции генменеджеров приходят люди, которые, мягко говоря, не имеют для этого специальной подготовки. Я не думаю, что тренер должен совмещать, но нужно найти какой-то правильный компромисс. Потому что генеральный менеджер — это не человек над структурой. Он в системе. И должен понимать, что делать лучше, чтобы клуб был успешным.
— Леонид Вайсфельд входит в число этих «не так и много»?
— Я так и думал, что вы на это вырулите. Не буду отвечать персонально по Вайсфельду. Просто скажу, что генменеджер — это человек, понимающий хоккей, но еще больше — это правильный управленец, хороший менеджер, который четко видит направление развития клуба.
— Назовите хоть одного.
— Мне нравится то, что делают Ротенберг с Точицким в СКА. То, что делал Гросс в Уфе и сейчас делает в Екатеринбурге. Мы видим прямое улучшение результата.
— Проблема с генменеджерами в отсутствии людей или востребованности?
— Востребованность есть. Но нужно правильно понимать эту позицию. Генеральный менеджер — это пошло из НХЛ. Потому что есть владельцы, которые покупают клуб, но поскольку они бизнесмены и не могут в ежедневном режиме заниматься этим клубом — они нанимают менеджера. Который по желанию руководства, исходя из принятой стратегии и каких-то особенностей, скажем, национальных или территориальных, подбирает тренеров, понимая их концепцию, и игроков под эту самую концепцию. Другими словами, следит за развитием клуба в широком смысле. И надо понимать, что если у нас генеральный менеджер решает такую задачу — это одно. А если он просто разговаривает с агентами по комплектованию команды — это совсем другой уровень.
ПОЧЕМУ НУЖНО СКРЫВАТЬ ЗАРПЛАТЫ?
— В наших реалиях в принципе трудно работать стратегически. Но КХЛ собирается ввести жесткий потолок зарплат, пусть и с рядом допущений. Такая мера — панацея в плане повышения уровня хотя бы соревновательности?
— Думаю, да. Сейчас — да. Проблема заключается в том, что разные финансовые возможности не позволяют создать равномерную соревновательную систему. Понятно, что клубы, которых мы называем олигархами, с устойчивым финансированием, они имеют возможность приобретать игроков и на сегодня, и на перспективу. То есть это ухудшение ситуации еще на несколько лет вперед. Поэтому если будет соблюден этот жесткий потолок, то хотя бы это позволит подравнять команды в возможностях комплектации.
— Согласитесь с тем, что еще один неплохой инструмент для относительного выравнивания возможностей — открытые зарплаты?
— Конечно, это правильно. Во всем цивилизованном мире так делают. Почему нужно скрывать? Видимо, здесь вмешиваются социальные моменты, которые не позволяют открыть зарплаты, потому что уровень несколько разный. Но в конечном счете к этому придут.
— Как вы относитесь к сокращению количества клубов в КХЛ? Правильно ли это, и поможет ли стратегически?
— Вопрос актуальный, но на него ответить однозначно нельзя. Потому что я считаю, что очень важно, чтобы география хоккея расширялась. С другой стороны, я тоже очень хорошо понимаю, что качественных игроков на такое количество команд просто не хватает. Поэтому, конечно, чтобы улучшить соревновательную составляющую, количество клубов должно уменьшаться. Но если брать все вместе — как эту дилемму решить? Я имею свое мнение, но очень рад, что решение принимать не мне.
— Рене Фазель завел речь о Панъевропейской хоккейной лиге. Идея не нова, впервые была озвучена в 1970-х годах. Мысль в том, что в Европе 100 клубов играет на высоком уровне, игроков на всех не хватает. Может, действительно нужна «европейская НХЛ»?
— Это действительно не новая идея — с «европейской НХЛ», составляющей конкуренцию североамериканскому хоккею. Я думаю, что так не произойдет. Просто сейчас актуальна, и это совершенно очевидно, — именно подготовка качественного резерва. Воспроизведение хорошего квалифицированного хоккеиста. А не масштабное клубное соревнование.
Рене ФАЗЕЛЬ
НЕ ДУМАЮ, ЧТО В КХЛ ДОЛЖНЫ БЫТЬ СПЕЦИАЛЬНЫЕ СЕЗОНЫ
— Под конец вашей работы в «Югре» вы сказали, что в октябре у команды «попрет». И «поперло».
— Потому что я там все сделал для того, чтобы команда заиграла. Нужно было сделать несколько перестановок, с моей точки зрения. Реорганизацию, которая бы позволила выступать более успешно. С моими доводами не согласились руководители. Они видели другое решение. Поэтому я посчитал, что напрасно потратил усилия.
— Вы в первую очередь искали игровые преимущества?
— Смотрите, какая ситуация: команда уже выровнялась, была по движению на хорошем уровне, и статистические данные все это показывали, она была структурирована, но в ней не было игроков забивающих. Мы достаточно моментов создавали голевых. И если соперник реализовывал каждый второй в случае СКА или каждый четвертый в случае ЦСКА, то нам нужно было восемь, чтобы забить гол.
На самом деле для меня самая трагичная вещь была даже не в том, что мы неудачно в плане набора очков шли, а в том, что не могли забить больше двух шайб. Для меня это был такой серьезный вызов. Потому что я люблю команды конструктивные, атакующие, а соответственно — результативные. Но не получалось. Поэтому я понимал, что нужно просто найти людей, которые увеличили бы результативность команды. Прежде всего в игре «5 на 4». У нас ведь были такие возможности, и «Югра» их использовала, только в другом контексте.
— Вы про легионеров? После вашего ухода «Югра» собрала полный комплект.
— Естественно, у нас ведь были в этом резервы. Конечно, надо было брать не игрока из… Конечно, там глупость просто сделали.
— Вы же не будете отрицать, что в селекции были ошибки. В частности — Скачков, Курьянов.
— Безусловно. Но вы понимаете, какая ситуация: я не думаю, что это ошибка в прямом понимании слова ошибка. Мы берем количество игроков в российской лиге. И называем фамилию Скачков. И вот я, соглашаясь с этой фамилией, понимал, что это игрок опытный, игрок быстрый, игрок, умеющий забивать. И важно просто встроить его в систему. Понимать, что он должен работать на команду. В принципе, это произошло.
И по каждому игроку так можно говорить. Просто мы говорим про селекцию абстрактно, но она имеет всегда конкретное воплощение. Поэтому любому хоккеисту я всегда стараюсь найти место. Сначала — где-то технически, на бумаге. А потом это переносится на практику. Просто я понял, что игроки определенного возраста уже, видимо, не могут выполнять лидирующие функции в российской лиге. Происходит естественная смена поколений.
— После успешного октября у «Югры» было 12 поражений подряд. Это ваш багаж закончился?
— Что такое подготовка команды? Мы часто говорим, особенно на примере «Динамо», когда там звучало: «Летом была проведена серьезная работа в Пинске, и это дало возможность играть в финале Кубка Гагарина». Так не бывает. Когда я говорил о том, что команда готова на равных соревноваться с другими и обыгрывать не только своих прямых конкурентов, но и играть на равных с лучшими, как раз и имелось в виду функциональное состояние, тактическая модель игры, техническая оснащенность.
Кстати, мы не упомянули, но одной из самых больших проблем в «Югре» была вратарская линия. Но это теперь уже не имеет значения. Так вот, эта подготовленность воспроизводится в течение так называемых межигровых циклов. Поэтому нельзя, конечно, толкнуть один раз, и команда поедет без остановок. В этом и есть искусство тренера — уметь управлять подготовленностью команды в процессе соревновательной деятельности. Другое дело, и здесь я понимаю других тренеров, что короткая скамейка зачастую не позволяет это делать.
— Грубо говоря, багаж закончился.
— Ну… Просто другой подход.
— На совете директоров КХЛ Дмитрий Чернышенко заявил, что этот сезон особенный, потому что Олимпиада впереди, и поэтому к нему надо относиться проще. А потом, после него, все будет хорошо. Как думаете, после Игр лигу ждет светлое будущее?
— Мне кажется, что дело делаться должно всегда. Шаг за шагом мы должны двигаться вперед. Есть логика, есть идеология, есть видение, и мы должны туда идти. И я не думаю, что должны быть какие-то специальные сезоны. Должна быть четко выстроенная и понятная всем структура соревнований.
Читайте также:
Задание на зиму. Кого нужно купить ЗенитуСергей Прядкин: В стратегии развития предусмотрена возможность сокращения числа клубов в РФПЛ
Шарапова может сыграть с Возняцки в третьем круге турнира в Дохе
Президент Федерации бобслея России Зубков оспорит в CAS свою дисквалификацию